Трудности диагностики полостных повреждений при тупой травме живота, особенно сочетающейся с другими повреждениями, общеизвестны. Эффективность лечения пострадавших с травмами органов брюшной полости во многом зависит от сроков выявления повреждений и времени, прошедшего с момента травмы до операции. По данным А. Г. Караванова и И. В. Данилова (1975), летальность от повреждений живота во время дорожно-транспортных травм чрезвычайно высока и составляет около 60%.
У анализируемых в данной группе 578 умерших наблюдалось в общей сложности 172 повреждения органов брюшной полости, 74 из которых не были распознаны при жизни пострадавших, а 21 диагностировано с опозданием. В частности, не были распознаны 24 из 61 случая разрывов печени и 17 из 32 разрывов селезенки, сопровождавшихся кровотечением в брюшную полость. Подкапсульные разрывы печени и селезенки, разрывы в глубине печени не диагностированы ни разу. Приведем одно из собственных наблюдений.
26.Х 1973 г. на гражданина Т., 35 лет, в пригороде Харькова совершил наезд микроавтобус. Удар нанесен по задней поверхности тела. С места происшествия пострадавшего Т. доставили в ближайшую больницу, откуда автомобилем скорой помощи перевезли в ургентную клинику.
В день поступления проведена первичная хирургическая обработка раны левой голени, завершившаяся внутрикостным металлоостеосинтезом. На правой голени произведена одномоментная репозиция фрагментов большеберцовой кости и наложена гипсовая повязка.
В послеоперационный период состояние больного постепенно ухудшалось, и, несмотря на проводимое лечение, на четвертые сутки пострадавший скончался. Клинический диагноз дополнен: жировая эмболия, сердечнососудистая недостаточность, отек легких.
При судебно-медицинском вскрытии дополнительно обнаружены непрямые переломы восьми правых и четырех левых ребер в задних отделах с разрывами пристеночной плевры и внутриплевральным кровоизлиянием. Подкапсульные разрывы печени.
Почти все случаи нераспознанных повреждений органов брюшной полости произошли у больных с сопутствующей тяжелой черепно-мозговой травмой, у которых клиническая картина патологии органов брюшной полости была стерта. На сложность диагностики сочетанных повреждений, и в том числе повреждений внутренних органов при черепно-мозговой травме, указывают Г. Д. Шушков (1969) и другие клиницисты. Мы полностью разделяем эту точку зрения. Проиллюстрируем ее одним из многочисленных наших наблюдений.
29.V 1972 г. на гражданина П., 17 лет, ехавшего на велосипеде, совершил наезд легковой автомобиль ЗАЗ-966. Пострадавшего доставили в нейрохирургическую клинику и госпитализировали с диагнозом: шок III степени, острая тяжелая черепно-мозговая травма, коммоционно-контузиониый синдром II—III степени, субарахноидальное кровотечение, раны лица и конечностей, закрытый перелом нижней трети левого бедра. В соответствии с диагностированной патологией прокодилась консервативная терапия, однако спустя восемь часов после травмы пострадавший скончался. При судебно-медицинском вскрытии помимо выявленных в клинике повреждений обнаружен не диагностированный при жизни больного разрыв печени с массивным (1800 мл) кровотечением в брюшную полость, послужившим непосредственной причиной смерти пострадавшего.
