Клиника диссимуляции паранояльной шизофрении. Течение диссимуляции при шизофрении
В целом сохранные интеллектуально-мнестические способности, а также достаточно адекватная критическая оценка ситуаций, не имеющих отношения к бреду, способствовали тому, что у ряда больных этой категории массивные бредовые построения ничем не обнаруживались на протяжении многих месяцев и даже лет, а внешне упорядоченное поведение и хорошие социальные контакты не давали основания даже предположить их наличия. Больные оставались в семье, изо дня в день продолжали выполнять свою обычную работу, и только какое-нибудь из ряда вон выходящее событие проливало свет на их систему бредового мировоззрения.
Приведенные обстоятельства могут во многом объяснить нередкие факты запоздалой госпитализации таких больных в психиатрические учреждения.
Во время первичной госпитализации непосредственно после помещения в стационар эти больные чаще всего достаточно подробно рассказывали о своих «изобретениях», «теориях», идеях ревности и якобы имевших место фактах супружеской «измены». Но при всей многоречивости старались обойти молчанием персекуторные идеи. Повод для маскировки бреда у многих больных возникал еще и потому, что они очень быстро приобретали своеобразный «горький опыт», который подсказывал, что их прежние «неосторожные» откровения, когда они делились с окружающими своими идеями, расценивались как признак психического отклонения.
Можно было наблюдать поразительные контрасты между откровенным изложением переживаний в приемном покое, уже через час сменявшийся их полным отрицанием и маскировкой в отделении. В беседах с врачами они спорили, настаивали, «обосновывали» неправильность помещения их в больницу, приводя многочисленные «подтверждения» своей правоты. При этом больные становились напряженными, настороженными, нередко злобными. Их стремление во что бы то ни стало доказать свое полное психическое здоровье подчас уже само по себе приобретало, как это справедливо подчеркивал Д.Р. Лунц (1964), доминирующий, сверхценный характер. Об этом можно было заключить и по тому, как некоторые больные с большой настойчивостью и постоянством возвращались к этой теме в любом разговоре с врачами.
Однако в процессе лечения состояние больных довольно быстро менялось. Под влиянием нейролептиков аффективная напряженность спадала, и больные обретали способность лучше владеть собой. А это, в свою очередь, создавало условия для более целенаправленной диссимуляции. Больные были вежливы, иногда даже подобострастны, словоохотливы, оживленно беседовали на посторонние темы, но тут же делались напряженными и отгороженными, как только расспросы касались бредовых переживаний.
У большинства больных с ведущей паранойяльной симптоматикой диссимуляция приобретала характер «рационального», «логического» объяснения тех своих высказываний и странностей в поведении, которые, по их мнению, явились главной причиной помещения в больницу. Пытаясь дезориентировать врачей, они истолковывали свои психотические переживания как заурядные, «психологически понятные» явления.
