Виды диссимулятивных реакций. Диссимуляция при галлюцинаторно-параноидном синдроме
Находясь в тесной связи со структурой ведущего паранойяльного синдрома, диссимулятивные реакции реализовались в виде трех ведущих вариантов: «рационализации» переживаний, их «экранирования» и уклонения от детализации. Важно подчеркнуть, что диссимуляция у паранойяльных больных отличается значительной стойкостью, целенаправленностью, тонкостью и мастерством.
Эти клинические факты во многом получают объяснение при патофизиологических исследованиях. Результаты экспериментов показывают, что главное звено нарушений нейродинамики при параноидной шизофрении - бредовая доминанта - на паранойяльном этапе течения процесса в основном центрирована во второй сигнальной системе. Ассоциативный эксперимент свидетельствует, что явления запредельно-охранительного торможения в коре больших полушарий в своей силе и протяженности выражены незначительно.
Об отсутствии разлитого, глубокого коркового торможения говорили также результаты исследования зрачкового компонента ориентировочного рефлекса, где можно было констатировать большой процент нормальных и неугашаемых реакций. "Оживление" высших корковых представительств бредовой патодинамической структуры при предъявлении аффективно-значимых словесных раздражителей сказывалось на всех этапах лечения в виде заметного нарастания амплитуды кожно-гальванической реакции по сравнению с предъявлением слов-раздражителей, не адресованных к бреду.
Дополнительным свидетельством кортикализации паранойяльного бреда и сопровождающей его диссимуляции является и тот факт, что воздействие ами-тал-кофеиновой смесью, направленное, как известно, преимущественно в субкортикальные отделы, не вызывало значительного растормаживающего эффекта.
Галлюцинаторно-параноидный синдром представлял собой дальнейший этап эволюции шизофренического процесса, хотя у значительной части больных предшествующей паранойяльной симптоматики не наблюдалось: болезнь с самого начала определялась галлюцинаторно-бредовыми расстройствами. Здесь продуктивная психопатологическая симптоматика отличалась гораздо большим полиморфизмом.
Помимо бредовых идей присутствовали разнообразные галлюцинаторные переживания, сенестопатии, дисморфофобии, симптомы «открытости мыслей», «насильственности», «сделанности» ощущений вплоть до развернутого синдрома Кандинского-Клерамбо с явлениями идеаторного, сенсорного и речедвигательного автоматизмов, переживаний физического и гипнотического воздействия. В клинической картине заболевания некоторых пациентов ведущее место занимали систематизированные бредовые идеи, оттесняя на задний план расстройства восприятия. У других напротив, доминировали галлюцинации и явления психического автоматизма. В целом, бредовые идеи начинали утрачивать свою систематизацию, «логическую» завершенность, стройность и видимость правдоподобия, становились более яркими и чувственными, приобретали иногда таинственно-мистический колорит. Заметно преобладали бредовые переживания персекуторного содержания: преследования, отравления, колдовства, воздействия.
Чаще всего переплетались несколько бредовых сюжетов, монотематический бред практически не обнаруживался.
Все более заметно выступали шизофренические изменения эмоциональности. Оскудевали высшие эстетические, интеллектуальные и этические чувства. Все больше проявлялась неадекватность эмоций, нередкими были немотивированные вспышки агрессивности, злобы. В аффективном аккомпанементе бреда явно преобладали отрицательно-полюсные реакции: растерянность, подавленность, настороженность, враждебность, опасения, напряженность, диффузная бредовая настроенность.
