Профессиональная тайна в медицине. Соблюдение профессиональной тайны врачом
Профессиональная тайна, соблюдаемая в интересах пациентов, вменена в обязанность каждому врачу на условиях, установленных законом.
Тайна включает все то, что дошло до сведения врача в результате его профессиональной деятельности, то есть не только то, что ему было сообщено, но и то, что он видел, слышал или понимал.
Общее обязательство сохранения профессиональной тайны распространяется на врачей и вообще на всех активных участников системы здравоохранения. Новые статьи уголовного Кодекса не ссылаются больше только на врачей: они трактуют о профессиональной тайне вообще. Уголовная ответственность в порядке, предусмотренном статьей 226-13 Уголовного Кодекса, все еще исключительна; да и дисциплинарные меры в порядке, предусмотренном главой 4 Кодекса деонтологии, весьма распространены (особенно в случае неосмотрительных медицинских свидетельств).
Соблюдение профессиональной тайны — понятие отнюдь не отжившее и устаревшее, как это декларировали англо-саксонские авторы в 1980-х годах. Французская традиция является одной из самых строгих; а в англо-саксонских странах чаще используется термин «конфиденциальность», подчеркивающий определенный релятивизм. Наше общество сохраняет верность уважению к личности; гарантия тайны является одной из основ веры больных в своего врача. Это обязательство соблюдения молчания перед третьими лицами — отнюдь не привилегия, а долг врача по отношению врача к своему пациенту. В этой связи мы можем вспомнить об аргументах, выдвинутых два столетия назад во время обсуждения статьи 378 первоначального уголовного Кодекса: «Разглашение профессиональной тайны привело бы к тому, что для консультирующегося доверие было бы скорее вредным, чем полезным, и побудило бы и других, оказавшихся в той же ситуации, охотнее стать жертвами молчания, чем нескромности».
С этой точки зрения, ограничивать тайну одной конфиденциальностью недостаточно. Тайна охватывает все то, что дошло до сведения врача в процессе его профессиональной деятельности, то есть «не только то, что было доверено, но также и то, что он видел, слышал или понимал». Это традиционное понимание медицинской деонтологии приобретает сегодня особое значение в связи с новейшими достижениями, связанными с расшифровкой генома (и, следовательно, с медицинским прогнозированием). Врач не может открывать «третьим лицам» того, что получено в результате биологических исследований, в особенности — генетических тестов. Это обязательство молчания перед «третьими лицами» простирается достаточно далеко: для врача — вплоть до отказа свидетельствовать перед судом по фактам, ставшим известным ему в связи с профессиональной деятельностью; для пациента — вплоть до невозможности доверить тайну практикующему врачу. Юриспруденция занимает четкие позиции в этих пунктах. Но не следует при этом заблуждаться в другом: тайна не направлена против самого больного. Он в первую очередь заинтересованы в знании своего состояния. Конечно, сообщение этой информации может потребовать много времени, чуткость и психологического опыта, чтобы не травмировать, не стать опасной даже для морально подготовленного больного. Постоянное уклонение от информирования пациента о его состоянии — отнюдь не лучший способ действий.
Существует и другая опасность. Мы возвращаемся в этой связи к докладу Комиссии по профессиональной тайне, опубликованному в марте 1994 г. Этот документ выделяет наиболее часто наблюдаемые нарушения. Таким образом, профессиональная тайна не является исключительной собственностью медицинского корпуса: соблюдение врачебной тайны остается неприкосновенным принципом среди всех коллег. Ничто не оправдывает передачу информации, содержащей профессиональную тайну, врачу, не участвующему в уходе или диагностике. Всякий нескромный разговор между врачами неприемлем. Распространение данных о больном внутри коллектива, сообща участвующим в уходе за ним; и необходимых для ухода, требует ясности и бдительности. Достоинство больных должно быть сохранено и при этих необходимых контактах.
Тем не менее, определения «всеобъемлющая» и «безусловная», относящиеся к врачебной тайне, допускают нюансы. Мы не стали бы подписываться под афоризмом, выдвинутым Бар-би д'Оревильи (и некоторыми другими): «Врач, подобно проповеднику, обязан соблюдать тайну исповеди». Это утверждение ошибочно, если даже оно и доставляет удовольствие любителям потрясающих формул. Как и то, к которому питал склонность в конце прошлого века декан Бруардель: «Молчание всегда и вопреки всему». Даже у Гиппократа врачебная тайна не овеяна святостью.
