Психический статус при рецидиве наркомании. Пример лечения рецидива наркомании
Правильного телосложения, достаточного питания. Выглядит изможденным, болезненным. Тоны сердца приглушены, чсс до 90 в минуту, АД 120/80 мм рт.ст. В легких хрипов нет. Живот мягкий, печень увеличена на 2,5-3 см. Очаговых выпадений со стороны ЦНС нет.
Психический статус. Во время беседы находится в понурой, мало изменчивой позе, голова и плечи опущены. Походка и движения несколько замедленные. Выражение лица тоскливое, мимические реакции однообразные. Голос низкий, тихий, монотонный. Речь слабо модулированная, с паузами. Заявляет, что угнетен сложившейся ситуацией, что чувствует вину перед родителями и женой, сожалеет, что стал причиной их горя, считает себя легкомысленным и эгоистичным, высказывает отдельные идеи самоуничижения («я ни на что не годен», «я погибший» человек», «я везде и во всем виноват сам»). Представления о наркомании формально адекватны.
Считает наркоманию «самой страшной болезнью на свете», в качестве ее основных проявлений называет «сильное влечение к наркотикам», «физическую зависимость», «постепенное наращивание дозировок».
К наиболее важным из них относит «психическую тягу» к психоактивным веществам. Признает, что является наркоманом. Отметил, что за время употребления опиатов изменился в худшую сторону по характеру, утратил интерес к любимой работе, снизилась профессиональная квалификация. Сообщил, что периодически появляется сильное влечение к наркотику, которое сопровождается «сосредоточением всех мыслей на этой теме», ухудшением настроения, появлением тревоги.
На фоне таких состояний остро ощущает «собственную беспомощность перед болезнью», усиливаются и приобретают яркую аффективную окраску мысли о негативных последствиях употребления наркотиков («вспоминаю умерших от наркотиков друзей», «боюсь, что может быть уже заражен ВИЧ-инфекцией», «представляю, как по венам движутся тромбы»). Усугубляется чувство вины и собственной несостоятельности, появляются сомнения в эффективности проводимого лечения. Склонен к приуменьшению положительной динамики своего состояния, проявляет тенденцию к гипертрофированной оценке тяжести наркомании. Утверждает, что по сравнению с другими наркоманами у него отмечаются более тяжелые симптомы. С наркоманами общался неохотно, с оттенком превосходства говорил им, насколько тяжелее протекали у него «ломки», как бесстрашно он их переносил.
Презрительно отзывался об их неспособности «регулировать дозы», неумении «находить вены». На групповых психотерапевтических занятиях пространно, с «умудренным» грустным выражением лица «предостерегал» молодых от «глупостей с героином». Ответственность за развитие заболевания пациент полностью возлагал на себя, раскаивался в том, что начал принимать наркотики, понимал бесперспективность их дальнейшего приема, был убежден в необходимости полного отказа от них в будущем. Просил помочь навсегда избавиться от наркотической зависимости и предотвратить прогрессирование наркомании. Больной старался избегать разговоров о наркотиках, был повышенно мнителен в этом отношении (например, опасался, что употребление в разговоре слова «наркотик», может привести к актуализации ПВ). Находясь в отделении, вел себя корректно, много времени проводил за чтением книг, но помогать медперсоналу категорически отказывался, ссылаясь на «полное отсутствие сил».
Высказывал сомнения в своих волевых и личностных качествах, оспаривал своевременность выписки, считал, что нужно увеличить срок госпитализации «для окончательного излечения от депрессии». Заявлял, что после выписки «твердо настроен полностью прекратить» употребление наркотиков, планирует повысить уровень профессионального образования, посещать занятия в обществе анонимных наркоманов. Но перед этим он должен обязательно пройти «полный курс реабилитации», «нужно обязательно найти хороший центр, - как жаль, что у нас не созданы такие центры, как в Италии и Испании». Существующие отечественные центры считает «работными домами, их владельцы только выкачивают деньги из больных и их родных». С близкими капризен, постоянно недоволен, требовал повышенного внимания, упрекал их в черствости, отсутствии сочувствия к его тяжелому состоянию.
