Перивисцерит и эпиплоит. Психоневрогенный перивисцерит
Патология абдомена создает еще многими другими заболеваниями остальных висцер и анатомических формаций, заключающихся в нем, трудно истолковываемые клинические картины, как местными, несяными страданиями, так и их психопатическим или дизвегетозным видом.
Подобные картины могут быть вызваны перивисцеритом и эпиплоитом, в первую очередь: сплетение разнообразных местных страданий, от простой неточной сенесталгии, до самых сильных болей, с психическими реакциями, разными по проявлению и по полноте, вегетодистонические расстройства значительного диапазона, переплетенные с ипохондрическими, психастеническими, неврастеническими явлениями (Эузьер и Паже, Бенон).
И у нас есть в делах наблюдения над несколькими больными, измученными столь тяжелыми страданиями, с точкой отправления в их перивисцеральных повреждениях, так что дошли до интенсивных депрессивных психических реакций, с тенденцией к самоубийству.
Патогенность этих расстройств — сложная: путем потягивания или включения их в процесс сращения, местные нервные ниточки раздражаются (иногда, образуются местные вегетативные невриты или даже невромы) и их раздражение отзывается, рефлексно, на расстоянии. Приблавляется еще токсический фактор, более или менее интенсивный, в связи с создающимся пищеварительным стазом.
В распространении страданий, в усилении клинической картины и, иногда, в искажении ее принимает участие еще один фактор — невровегетативный и личной психики — определенная вегетативная и/или сензитивно-сензорная лабильность, которая способствует регистрации боли, а также особой психической склонностью, облегчающей ее фиксацию в плоскости сознания, усиление ее психалгической составной и облицовку в психотический, замысловатый, интерпретативный, причудливый аспект (заставляя больного сравнивать ее с самыми странными ощущениями).
В таком болезненном комплексе нередко первое место занимают именно психотические реакции, которые могут даже отделиться от остальных проявлений, развиваясь за свой счет, как независимые явления (в каковом случае больной и, чаще, больная становятся настоящими психопатами и психалгиками); в этот момент невозможно различить, что реально, органически обусловлено и что воображаемо, психогенно наслоенное.
Диагноз легок, когда порождающее, перивисцеральное поражение ясно. Это случается большей частью у больных, мужчин или женщин, оперированных один или много раз по поводу различных брюшных заболеваний: не только рентгеновское исследование, но даже местная окраска, областная, вокруг рубца, как и стянутый сморщенный вид его, могут служить указанием подоплечного процесса.
Но диагноз труден, когда не имеется подобных явных признаков, а патологическое прошлое больного немо (или же не хорошо исследовано). В этом случае страдания интерпретируются по разному, более логичными или более вдохновенными выводами; нередко они интерпретируются психопатологически, считаются невротичного субстрата, а больному пришивают невропсихиатрический ярлык: сенестопата, ипохондрика, истерика. Наконец, даже когда диагноз поставлен правильно, остается еще затруднение: лечение. Потому что такие заболевания, дошедшие до стадии подобных сильных болей, сложного невропсихического и морфологического субстрата, не поддаются обычному лечению. В таких случаях следует прибегать к лечению, нацеливающемуся как на боль, так и на психическую реакцию увеличения и фиксации страдания. Нам это иногда удавалось спланхническим инфильтрированием, спинальным „нагнетанием", инсулиношоками, лечением длительным сном, сопровождаемыми физиотерапевтическими средствами, длительным отдыхом. Мы испробовали в некоторых случаях даже интраперитонеальные уколы новокаином, дававшие в некоторых случаях хорошие результаты.
