Симптомы хронического парагонимоза. Интоксикация при хроническом парагонимозе
Среди симптомов, послуживших причиной госпитализации, следует выделить длительный кашель, кровохарканье, явления интоксикации, а также отсутствие эффекта от неспецифической противовоспалительной терапии и применения антибактериальных (в том числе противотуберкулезных) препаратов. Зачастую диагноз ларвального парагонимоза устанавливался при плановом обследовании на инвазию в общетерапевтическом и ревматологическом отделениях Приморской краевой клинической больницы при длительном субфебрилитете неясной этиологии.
Частота одних и тех же симптомов при хроническом ларвальном парагонимозе в обеих группах наблюдений в целом одинакова. Основными симптомами легочного синдрома и в подострой, и в хронической стадиях остаются боли в груди, кашель и одышка. Боли в начале заболевания и в подострой стадии чаще имеют острый, колющий характер, при хроническом течении ларвального парагонимоза более половины пациентов отмечают тупые боли, часто описываемые как чувство «скованности» и «ограничения» в грудной клетке, или «перехватывания дыхания» при глубоком вдохе.
Высокая частота болей может быть связана с постоянно протекающим хроническим воспалительным процессом в плевре, обусловленным периодически возобновляющейся миграцией личинок.
Кашель у больных в хронической стадии болезни встречается значительно реже, чем в острой. Тем не менее, при уменьшении частоты регистрации этого симптома при подо-стром ларвальном парагонимозе, в хронической фазе она увеличивается. Следует отметить, что по прошествии 5-10 лет от момента заражения, когда интенсивность других проявлений инвазии значительно уменьшается, кашель уже может расцениваться как симптом вторичного хронического бронхита.
Симптомы интоксикации прослеживаются почти у половины больных хроническим ларвальным парагонимозом, однако в отличие от острого течения болезни здесь они выражены умерено и малоспецифичны. Если этим симптомам не сопутствует эозинофилия периферической крови, то они, как правило, редко получают у врачей правильное этиологическое толкование.
Анализируя наши данные, можно отметить и увеличение процента спонтанно отрицательных серологических реакций в хронической стадии болезни (группа больных 1984-88 гг.). Причиной этого в части случаев может быть феномен «очищения организма», но нельзя исключить и вероятность известной антигенной мимикрии возбудителя.
Следует заметить, что состояние иммунологической толерантности здесь крайне неустойчиво, и в клинике неоднократно отмечался переход отрицательных серологических реакций в положительные. Обычно это происходило на фоне респираторных инфекций или при обострении хронического течения ларвального парагонимоза.
Вторая группа хронических больных (1994-96 гг.) с первично установленным диагнозом ларвального парагонимоза обследовалась, как ранее уже упоминалось, посредством РИД и была выделена на основании именно этой серологической пробы.
Рентгеносемиотика хронического ларвального парагонимоза отличается большей частотой пневмо- и плевросклеротических изменений по сравнению с острой стадией заболевания.
Из приведенных данных следует, что в хроническом периоде болезни возрастает ценность таких рентгенологических симптомов, как усиление и деформация легочного рисунка и наличие плевральных наложений.
Н. А. Сюзева (1990) при рентгенопневмополиграфии у 17 из 19 обследованных больных хроническим ларвальным парагонимозом выявила уменьшение экскурсии диафрагмы, ребер и средостения при нормальной площади легких. Отмечена также нивелировка квадрантов вдоха и выдоха в средних и нижних долях, что указывает на уменьшение коэффициента респираторного расширения альвеолярной паренхимы. Следует упомянуть, что если в острой стадии заболевания функция внешнего дыхания страдает сравнительно мало, то в хроническом периоде ларвального парагонимоза ее нарушения отмечены и у 24,6% больных без симптомов бронхообструкции.