Больные в общем жалуются на усталость, заставляющую их значительно ограничить свою деятельность, на астению, усиливающуюся при длительном положении стоя, на неопределенное, неясное недомогание, отсутствие энергии, выражают склонность к обмороку и даже синкопе, жалуются на легко появляющуюся у них одышку, даже при малых усилиях, на сильную зябкость, холодные конечности, иногда слегка синюшные, представляют иногда зрительное затемнение и скотомы, шум в ушах, головокружение, сердцебиение, головные боли (в некоторых случаях особого характера, тем что проявляются, в особенности перед сном, в горизонтальном положении: „подушечная головная боль"); могут еще представить диффузные или областные поты, половое бессилие или нарушение менструаций, раздражительность, аффективную лабильность и даже расстройства в других висцеральных областях: аэро-гастроколия, запор, опущение внутренностей, эпигастральное угнетение (Лиан, Гельфер); иной раз могут представить пароксизмы с повторными „мозговыми выключениями " (Мукен).
Эти больные, лишенные энергии, со слабой способностью к труду, разбитые бессонной ночью или большим усилием, в общем очень чувствительны к кофе, оказывающему на них благотворное, стимулирующее и благонастраивающее воздействие (но — кратковременное); а поэтому они часто являются большими потребителями кофе. Мы уже констатировали, что они представляют часто минорные признаки диэнцефальной затронутости, которые выявляются только когда их внимательно ищут: признаки термической неустойчивости, изменение обменных регуляций (гипогликемия, сплющивание кривой вызванной гликемии, относительная гиперхолестеринемия, атаксия водных выделений), запоздавший, но продленный дермографизм и пр. следовательно речь может идти об аффектации диэнцефального тоностата, в смысле диз- и гипореактивности, включенной в более широкий комплекс дистонии и других центров (интерпретация, совпадающая, в большой мере, с толкованием Сильвестрова, Гембицкого, Фрикка и др.).
Важно то, что страдания гипотензивных больных, страдания более неприятные, удручающие чем опасные или мучительные, хорошо поддаются стимулирующему, поднимающему давление лечению, при вторичных гипертензиях (относящимся, главным образом, к артериальной гипотонии), эфедрином, а при существенных гипотензиях (относящимся, главным образом к венозной гипотонии, как доказал Кобызев) стрихнином и ацетатом дезоксикортикостерона.
Больные возрождаются, вновь обретают энергию, избавляются от доброй части своих страданий (если не всех), становятся вновь тоничными, жизнерадостными, оптимистами. Они чувствуют себя намного лучше под действием такого лечения, чем при успокоительных (каковыми их часто лечат, принимая их за невротиков, за изнуренных перегрузками).
Вот почему необходимо правильно истолковывать мелкие, различные симптомы, связанные с существенной гипотензией; для чего и ее надо принимать во внимание и обнаружить, установить. Нетрудно, ведь, при симптомах, подобных указанным выше, измерив артериальное давление и установив низкие цифры, растолковать и их (дело для которого, как говорит Вейц, „необходимы глаза и некоторый опыт, чтобы не пропустить их").
Обословленная в начале нашего столетия Ферранини под названием „ангиогипотонии", эта форма пониженного давления допущена теперь, как особая циркуляторная сущность, многими авторами, иногда под различными названиями: , постоянная артериальная гипотензия идиопатического вида" (Лион, Блондель), „гипотензивный эндокрино-вевроз" (Лэнье-Лавастен), „существенная артериальная гипотония" или „гипотензивная болезнь " (советские), но есть и авторы, отрицающие ее (Подольский, 1964 г.), считая, что за ней находятся небольшие пояснительные условия: диснутритивные, инфекционные, эндокриновые, нервные, вообще стертые.
