Очаговые инфекции вызывают, как известно, иногда, кроме тканевых и висцеральных определений, суставные, почечные, сердечно-сосудистые, эндокринные и пр., и различные неопределенные расстройства общего порядка: астению, адинамию, бессонницу или сонливость, кефалалгию, разные неопределенные мышечные и суставные алгии, пальпитации, диспептические расстройства.
В некоторых случаях, эти расстройства могут быть самостоятельными, могут появиться отдельно (без тканевого или висцерального определений, присущих очаговым инфекциям, более характерными, более примерными, следовательно, более разоблачающими) и могут создать подобные клинические картины, трудно постигаемые и диагностируемые из-за их исключительно субъективного или функционального характера. Были описаны состояния изнурения и астении, туманные, что касается причины (Вальб) или с протеиформной симптоматикой невротического типа (Кайзер), определенные, в действительности, очаговой инфекцией и обманывавшие долгое время врачей.
Больная, сообщенная Гурио, представляла боль языка, неба, дёсен, глотки и гортани, типа парестезии (как изжога), оставляя впечатление психогенных, простых сенесталгий; в действительности, они касались альвеолярной пиорреи, довольно стертой, и поддались лечению соответствующей вакциной.
Второе наблюдение, еще интереснее, одного врача (Тодя), который более двух десятилетий, между 15-ью и 39-ью годами, представлял ряд страданий, крайне разнообразных и изменчивых: диффузных или гемикранических кефалалгий, потов, состояния усталости и крайней адинамии в течение нескольких дней, периодических расстройств глотания, головокружения, парестезии, вздутия и разных кишечных расстройств, припадков тахикардии, сердцебиений, скептицизма, бессонницы, отсутствия инициативы, черных мыслей и т.д.
После многих лет лечения успокаивающими или стимулирующими и пр. средствами, обнаружилось, что он представляет хроническое воспаление миндалин. Их удаление вызвало исчезновение всех указанных проявлений, а состояние пациента радикально изменилось со всех точек зрения (настроения, работоспособности, сенестезического равновесия). Одно из миндалин было полно гноя. У пациента в детстве часто бывал острый амигдалит, но приступы не появлялись, как таковые, с 15-летнего возраста.
Два примера из наших наблюдений:
У больной в возрасте 54-ти лет, представлявшей всякого рода функциональные расстройства, с акуфенами, фосфенами, лицевыми сосудодвигательными явлениями, парестезиями ротовыми и в конечностях, пальпитациями, приливами крови к голове, которые были диагностированы как расстройства климакса, был обнаружен хронический амигдалит, без истории, без местных актуальных проявлений. Удаление миндалин привело к почти полному исчезновению расстройств больной (даже тех, видимо обоснованных климаксом, как прилив крови к голове, сосудодвигательные кризы), на которые гормональные и успокоительные средства почти не повлияли.
Другая больная, 29-ти лет, инженер, представляет в течение 3-ех лет головные боли, головокружение, выраженную прогрессивную адинамию — периодами в несколько дней, сонливость днем и бессонницу ночью, разные по локализации, интенсивности, мобильности, полиалгии — странные и трудно-относимые к какому-нибудь органу или заболеванию. Кроме того: она стала необщительной, раздражительной, менее восприимчивой в профессии, сверхчувствительной, по каковой причине избегает окружение, живёт все более отчужденно. Объективно: пальпебральный тремор, упорный дермографизм, гиперрефлекторность, Хвостека + , и Румпель-Лида +.
В остальном, все исследования отрицательные (повторные помещения в больнуцу). Невролог поставил диагноз астенического невроза с ипохондрической составной, но лечение успокаивающими, седативными, тоническими средствами не дало никаких результатов. Случайно, установлено, что больная является носительницей хронического амигдалита: у нее был маленький острый случайный припадок, во время которого общее состояние почти что дошло до провала, а психические явления были гораздо выраженнее. Решили удалить миндалины и провели вмешательство.
Левая миндалина оказалась некро-гнойной, но внешний вид не показывал подобного изменения. Через месяц, больная стала полностью субъективно асимптомной, у нее появился новмальный сон, вернулась нормальная работоспособность, а также желание развлечения („возродилась" по её выражению). Сообщение гарантируется врачом—братом больной.
Следовательно, ясно, что токсическая импрегнация, с точкой отправки в очаговой инфекции также может определить неясные, комплексные, странные картины, вызывающие диагноз невроза, дизвегетоза.
