Восстановление зрения после операции. Психология возвращения зрения у незрячих больных
Нами (совместно с Д. Ч. Теммоевым) была предпринята попытка проследить в клинико-динамическом аспекте, как изменяется психическое состояние у слепых после операций, частично улучшающих или восстанавливающих зрение. С этой целью обследовано 20 слепых в возрасте от 18 до 50 лет, оперированных по поводу нарушения зрения. Длительность слепоты составляла от 5 до 20 лет.
Все обследованные были распределены на две группы. В первую включены пациенты с врожденной и рано приобретенной слепотой. У всех обследованных отмечались присущие слепым особенности моторики, осанки, вегетососудистые нарушения и характерологические девиации. Пациенты были достаточно хорошо социально адаптированы, и у них не отмечалось каких-либо выраженных психических нарушений.
По словам обследованных, они свыклись с наличием у них физического дефекта и объективно оценивали возможные исходы предстоящей операции. Во вторую группу были включены пациенты с частичным зрением от рождения и ослепшие уже в зрелом возрасте вследствие вторичного поражения роговицы (бельмо) или хрусталика (катаракта). Длительность слепоты не превышала 8 лет. Возраст больных колебался от 25 до 50 лет. Их психический статус соответствовал уже описанным выше состояниям. На предстоящую оперативную коррекцию зрения эти больные возлагали очень большие надежды и непосредственно перед операцией были беспокойны, тревожны, плохо спали.
Психические нарушения в послеоперационном периоде у пациентов первой и второй групп имели свои особенности. По характеру их течения в послеоперационном периоде мы выделили 3 стадии: первая — стадия острой симптоматики, продолжавшаяся от нескольких часов до 2 дней; вторая — стадия подострых психических реакций длительностью 1 — l,5 мес; третья — стадия затяжных психических реакций в результате восстановления зрительной афферентации.
У пациентов первой группы психические нарушения были более выражены. На первой стадии (т. е. в первые часы и дни после операции) у них в ответ на поток зрительных импульсов наблюдалась бурная реакция, напоминавшая шоковую. Это проявлялось в виде двигательного беспокойства, тревоги, неопределенных страхов. Больные недостаточно четко ориентировались в окружающем и жаловались на головную боль, ухудшение общего состояния и резкую слабость.
При этом наблюдались выраженные вегетососудистые расстройства (явления гипергидроза, сухость во рту, тахикардия), дисфукция желудочно-кишечного тракта и др. Указанные расстройства довольно быстро купировались назначением транквилизаторов.
Для второй стадии было характерно постепенное нарастание угнетенно-подавленного настроения, иногда до степени депрессии. Окружающее казалось больным серым, мрачным. Некоторые из пациентов заявляли, что лучше бы они не соглашались на операцию (так как «мир слепого» был для них «понятнее и проще», они в нем легче ориентировались) и что зрение мешает им совершать привычные действия, даже свободно передвигаться. Эмоциональные нарушения напоминали невротическую депрессию и проявлялись повышенной раздражительностью, капризностью и слезливостью.
У больных отмечалась неуверенность в своих действиях, напоминавшая дезадаптацию при внезапной слепоте. Зрение как бы нарушало их привычный модус поведения, а стереотипы движения под контролем глаза еще не выработались. Указанное состояние требовало повышенного нервно-психического напряжения, в результате чего к вечеру больные чувствовали себя «опустошенными и расслабленными», усиливалась астенодепрессивная симптоматика. Больные стремились к уединению, предпочитали больше лежать «в затемненной комнате».
Это состояние продолжалось от 3 нед до 1,5 мес. Его нормализация происходила постепенно. В этих случаях были эффективными психотерапия и назначение небольших доз транквилизаторов. При обследовании через год после операции у больных обнаруживалась довольно выраженная эмоциональная лабильность с частым развитием астенодепрессивных состояний. Наблюдавшиеся до операции характерологические особенности, свойственные слепым, обострялись и усложнялись.
В структуре болезненных нарушений появлялась обсессивно-фобическая симптоматика в виде различных навязчивых действий, появление которой, по данным Д. Г. Теммоева, совпадало с началом формирования зрительно-двигательных навыков. Содержание навязчивостей было тесно связано со зрительным восприятием. У больных возникало неотвязное желание считать окружающие предметы, постоянно проверять правильность своих действий. При этом у них часто отмечался страх по поводу того, что они сделали «что-то не так», в результате возникало беспокойство. У многих обследованных появлялось тревожное опасение, что они могут лишиться зрения, заболеть тяжелой болезнью и т. д.
