Данный феномен будет рассмотрен из-за его особой важности для практической работы врача-сексопатолога, а также как яркий пример, демонстрирующий те трудности, которые возникают при попытках параметрирования отдельных проявлений половой жизни человека.
Жалобы на изменение продолжительности полового акта предъявляют около 52% сексологических пациентов и от 45% до 56% здоровых мужчин. При расстройствах, связанных с первичным поражением урогенитальной сферы, эти жалобы выходят на первое место, являясь в большинстве случаев самым ранним сексопатологическим симптомом. Между тем цифры, характеризующие нормальную продолжительность фрикционной стадии, приводятся лишь в единичных работах. Курьез, демонстрируемый публикацией Боуза «Продолжительность коитуса», не содержащей никакого определения временных параметров нормального полового акта, к сожалению, представляет типичный пример. Даже Мастере и Джонсон, располагающие фактическими данными о продолжительности фрикционной стадии, не подвергли их статистической обработке и йе привели в своей монографии. Ознакомление более чем с 600 публикациями выявило только три работы, в которых проблема изучалась научно.
Однако и в этих работах вопрос трактуется на основании только анамнеза и рассматривается лишь нижняя граница продолжительности копулятивных фрикций, а сами данные вызывают серьезные возражения.
Так, И. А. Попов на основании интервьюирования 482 практически здоровых мужчин определил, что у 92,5% обследованных «эякуляционная способность» была нормальной, а у 7,5% имела место преждевременная эякуляция. При этом И. А. Попов относил к преждевременной «эякуляцию, наступающую через 7—10 с и ранее, или 9—10 фрикций и менее». В противоположность этому В. И. Здравомыслов на вопрос: «Сколько же времени должен длиться половой акт?» дает следующий ответ: «Мы считаем — не менее 5—10 мин». Исходя из клинического опыта и данных японских авторов, принятие нижней нормативной границы, предлагаемой И. А. Поповым, привело бы к отказу от лечения значительного числа мужчин, которые в нем нуждаются, страдая несомненными сексологическими расстройствами.
Напротив, принятие нижней нормативной границы, предлагаемой В. И. Здравомысловым, привело бы к сексологической инвалидизации большинства мужчин, считающих себя здоровыми.
При полном отсутствии в доступной литературе определения нормальных параметров длительности фрикционной стадии копулятивного цикла положение могло быть исправлено лишь специальным исследованием, имеющим целью первичную ориентацию в этом вопросе, играющем в сексологической практике исключительно важную роль. Для этого была подобрана группа мужчин, сексуальные проявления которых соответствовали принятым в научной сексологии предоставлениям о безупречном здоровье. По понятным этическим соображениям им были гарантированы абсолютная анонимность и исключение из будущих публикаций даже групповых несексологических характеристик.
Возвращаясь к исследованию И. А. Попова, следует сказать, что, хотя предложенная им условная граница минимальной продолжительности копулятивной стадии и вызывает возражения, его работа заставила критически пересмотреть некоторые установившиеся взгляды, оказавшиеся лишенными научных оснований. Дело в том, что среди населения широко распространено представление о некоей метафизической «половой силе», которая выражается: 1) сильным половым желанном; 2) сильными и частыми эрекциями; 3) длительностью полового акта. Такое наивное представление заставляет многих пациентов (когда они, например, возвратившись из отпуска, отмечают ускоренное наступление эякуляций) вместо сокращения интервалов между половыми актами, наоборот, увеличивать периоды воздержания (с тем чтобы накопить побольше этой самой таинственной силы). Этот взгляд, к сожалению, бытует не только среди самых высокообразованных пациентов, но даже среди врачей, ведущих сексологический прием. Более того, те же наивно-виталистические взгляды о vis virilis, камуфлированные под «идеи нервизма», находят отражение и в некоторых сексологических публикациях.
В противоположность этому, наблюдения над пациентами, прошедшими квалифицированное сексологическое обследование, показывают, что если первые два пункта триады «половой силы» совпадают с тем, что в науке обозначается как сильная половая конституция, то третий пункт этой триады чаще всего демонстрирует закономерность обратного порядка: случаи наибольшей продолжительности половых актов (исключая эксцессивные) чаще всего наблюдаются среди больных с поражениями нейрогуморальной составляющей и находятся в прямой зависимости от тяжести поражения.
Превратное представление о продолжительности копулятивной стадии как об одном из прямых показателей сильной половой конституции распространилось даже среди квалифицированных сексологов. Показательно, что тот же И. А. Попов определяет только минимальную продолжительность коитуса, не указывая максимальный его предел, и относит упоминаемого им мужчину, у которого «длительность полового акта, как правило, была 40—50 мин», в графу нормальных проявлений эякуляции. То же игнорирование ejaculatio tarda как одной из форм патологии эякуляции, с невольным отнесением явных эндокринопатий в категорию проявлений сильной половой конституции, находит отражение в некоторых публикациях даже у такого видного сексолога, как Меллан.
