Физиология трудовой и учебной деятельности подростка
Можно думать, что в зависимости от разного характера деятельности создаются неодинаковые возможности для возникновения доминантного состояния. Это зависит, очевидно, от характера раздражителей, сопровождающих деятельность человека, а также от ряда других причин, из которых важное значение имеет возраст работающего. Литературные данные свидетельствуют о том, что для подростков слово как раздражитель менее действенно, чем непосредственные, скажем, световые или звуковые раздражители (Л. А. Шварц, Н. И. Чуприкова, Р. Р. Балевски, и др.). В период полового созревания, как утверждает Р. Р. Болевски, роль речевого раздражителя снижается. При выработке профессиональных навыков у здоровых подростков С. А. Косилов и З. Н. Брике наблюдали медленное формирование рабочего динамического стереотипа под воздействием словесных инструкций мастера. Затрудненное формирование рабочего динамического стереотипа авторы связывали со слабым воздействием указанных словесных инструкций. Были введены дополнительные упражнения — элементы рабочих движений.
Таким образом, в комплекс раздражителей, воздействующих на подростков в процессе выработки рабочих навыков, вошли не только второсигнальные раздражители, но и непосредственные первосигнальные. Благодаря усилению связи между первой и второй сигнальной системой время формирования рабочего динамического стереотипа сократилось па 20—40% от первоначального в зависимости от успеваемости учащихся. Однако не только специфическое действие раздражителя, но и степень активности подростка в той или иной деятельности облегчает или затрудняет формирование доминантного состояния. В этом отношении интересны наблюдения за подростками полиграфических училищ со средним образованием (Л. Г. Груева), где профессиональная подготовка сочетается с обучением по программе старших классов вечерней сменной школы. В таких профессионально-технических училищах можно наблюдать подростков и в процессе исключительно теоретических занятий, и в условиях сочетания теории и учебной практики, а также на базовых промышленных предприятиях в дни производственного труда. Характерным для полиграфических училищ является то, что основным средством воздействия на подростков как на теоретических, так и практических занятиях является слово.
Однако в процессе обучения это главным образом пассивное восприятие слова, а на практических занятиях и особенно на производстве — это не только восприятие, но и активное воспроизведение слова при наборе текста на линотипах. Таким образом, во всех случаях предъявлялись повышенные требования преимущественно ко второй сигнальной системе, а различия заключались в степени активности подростка на практических и теоретических занятиях. Сравнительный анализ ряда физиологических показателей обнаруживает определенную зависимость их изменений от характера деятельности подростков. Так, в конце теоретических занятий латентный период условных зрительно-двигательных реакций достигает наибольшей из сравниваемых величин. Случаи замедления скорости условнорефлекторных реакций составляют к этому времени 75% по сравнению с 44—46% в середине учебного дня. В дни сочетания теоретических занятий с практическими в учебных мастерских такого замедления скорости реакций не наблюдалось.
Динамика показателей зрительно-двигательных реакций у подростков при прохождении производственной практики на базовом предприятии отличалась выраженностью периода врабатывания. К середине 6-часрвого рабочего дня латентный период уменьшался в 80% случаев. Наполовину уменьшилось число случаев ошибочных реакций на дифференцировочный раздражитель и возрастала частота проявлений признака положительной индукции. Если сравнивать показатели зрительно-двигательных реакций в конце рабочего1 дня у одних и тех же подростков, то обнаружится, что абсолютная средняя величина латентного периода после 6 часов работы на производстве не превышает таковую у подростков после 6 академических часов и после сочетания в течение дня теоретических и практических занятий. Так, в первом случае средняя величина латентного периода соответствует 220±8,6 мсек, во втором — 259,4±11,2 мсек, а в третьем — 239±5,84 мсек. После работы на производстве наблюдалось наименьшее число случаев последовательных торможений и наибольшая частота положительных индукций.
Указанный характер динамики латентного периода условных зрительно-двигательных реакций в сочетании с качественными показателями можно расценивать как признак большей концентрации, а значит, и большей силы нервных процессов в коре больших полушарий головного мозга у подростков под воздействием трудовых действий по сравнению с обучением в классе или в учебных мастерских. Возможность неблагоприятных изменений функционального состояния рганизма подростков после длительных теоретических занятий выражена также по результатам корректурных тестов. День теоретических занятий в профессионально-техническом училище со средним образованием делится часовым обеденным перерывом на две половины, каждая из которых состоит из 3—4 уроков. Если сравнить направленность изменений в показателях среднего числа просмотренных знаков и количества ошибок па 500 просмотренных знаков, то эти изменения в первой и второй половине учебного дня аналогичны. Однако в послеобеденное время ухудшение результатов корректурных проб выражено более резко.
Что же касается направленности изменений указанных величин в процессе труда на производстве, то, напротив, число просмотренных знаков возрастает от начала к середине рабочего дня и остается большим после работы по сравнению с исходным. К концу, рабочего дня число допущенных ошибок меньше, чем к концу учебного дня. Как на первом, так и на втором году обучения время сосредоточенной работы учащихся на уроках едва превышало 50% времени урока. На последних уроках продолжительность сосредоточенной работы подростков падала до 38% времени урока. При прохождении производственной практики на базовых предприятиях, когда подростки выполняли самостоятельные производственные задания, время сосредоточенной работы возрастало до 72% и к концу рабочего дня падало до 48%. Аналогичная закономерность отмечена и у подростков вечерних сменных школ, обучающихся без отрыва от производства (Б. Т. Романов). Анализируя плотность рабочего времени на уроках и во время работы, автор указывает, что процент отвлечений в школе соответствовал 20—24 в утреннюю смену занятий и 27—34 в вечернюю смену. На производстве же подростки отвлекались меньше — 9% времени утром и 19% при работе в вечернюю смену.
Таким образом, исследуемые физиологические показатели у подростков свидетельствуют о том, что в процессе производственной деятельности, даже если она по характеру относится к категории умственной, как это имеет место в полиграфических профессионально-технических училищах, учащиеся в значительно большей мере активны в процессе труда. Вместе с тем признаки утомления в процессе труда выражены в меньшей степени. Л. А. Леонова, наблюдавшая учащихся-ткачих, также установила, что в случае ежедневных занятий они утомлялись к концу недели больше, чем в случае чередования учебных занятий с днями производственного обучения, и даже больше, чем при ежедневной их работе на фабрике на протяжении 3-х месяцев. Подобные, хотя и малочисленные факты, несомненно требующие дальнейшего изучения, позволяют думать, что физиологическая целесообразность сочетания трудовой и учебной деятельности подростками заключается не только в эффекте переключения видов деятельности.
Очевидно, важно и то, что трудовая и учебная деятельность обладают различной силой воздействия на организм подростка, в частности на его центральную нервную систему.