Транслокации (8;14)(q24;q32), t(8;22)(q24;q11) и t(2;8)(p12;q24) при лимфоме
Транслокация (8;14)(q24;q32), t(8;22)(q24;q11) и t(2;8)(p12;q24) характерны для лимфомы Беркитта, но обнаруживается и при так называемых неберкиттовских лимфомах, однако со значительно меньшей частотой. При лимфоме Беркитта частота t(8;14) составляет 75—85 %, а вариантные транслокации — t(8;22) и t(2;8) — наблюдаются в 15—25 % случаев. Частота t(8;14)(q24;q32) при остальных лим-фопролиферативных заболеваниях в нашей стране не превышает 5 % .
При трех названных транслокациях происходит образование химерных генов за счет слияния участка протоонкогена с-MYC (хромосома 8) с регуляторными участками генов иммуноглобулинов. В результате изменяется экспрессия гена с-MYC, в норме регулирующего клеточное деление и апоптоз. Экспериментально доказана прямая связь между активацией с-MYC и развитием В-клеточных опухолей.
Для выявления t(8;14), кроме хромосомного анализа, можно использовать FISH и ПЦР. Необходимо отметить, что район 14q32, где расположены гены Н-цепей иммуноглобулинов (IgH), — самая частая область перестроек кариотипа, обнаруживаемых при В-клеточных опухолях.
Стандартное цитогенетическое исследование и FISH позволяют выявить t(11;14)(q13;q32) в злокачественных клетках у 50—75 % больных при лимфоме мантийной зоны и гораздо реже при хроническом лимфолейкозе, миеломе и некоторых других лимфомах. В результате этой перестройки регуляторные последовательности гена IgH (хромосома 14) перемещаются в район гена BCL-1 (хромосома 11), что приводит к аномальной экспрессии белка cyclin D1, дерегуляции клеточного цикла и неконтролируемой пролиферации лимфоидных клеток.
В настоящее время для определения t(11;14) используют FISH и ПЦР. Не исключено, что данные, опубликованные ранее, отражают не истинную частоту t(11;14) при отдельных лимфопролиферативных процессах, а трудности в диагностике лимфомы мантийной зоны. Истинную частоту t(11;14) при разных лимфоидных опухолях устанавливают сейчас, когда приобретен опыт в диагностике лимфомы мантийной зоны и дифференциальной диагностике этой и других морфологически сходных новообразований.
Транслокация (11;14)(q13;q32) на цитогенетических препаратах выглядит абсолютно одинаково при таких разных заболеваниях, как множественная миелома и лимфома мантийной зоны, однако точки разрыва, определяемые молекулярными методами, оказались разными. При миеломе они локализуются в районе JH или switch, а при лимфоме мантийной зоны — вблизи участков, которые являются мишенями для VDJ-рекомбиназ.
Самым надежным диагностическим методом при лимфоме мантийной зоны считается иммуногистохимическое обнаружение гиперэкспрессии белка cyclin D1. Нельзя забывать, что для 50—75 % больных с волосатоклеточным лейкозом тоже характерен этот маркер. В последнем случае гиперпродукция белка-маркера имеет другую причину (транслокации нет).
Лимфому мантийной зоны условно делят на 2 подгруппы: с гиперэкспрессией белка cyclin D1 и без гиперэкспрессии. Для 1-й подгруппы характерны агрессивное течение и небольшая продолжительность жизни, а у больных 2-й подгруппы прогноз относительно благоприятный. Есть предложение относить в группу лимфом мантийной зоны только те опухоли, в которых характерные морфологические особенности сочетаются с гиперэкспрессией белка cyclin D1.
При отсутствии последнего признака рекомендуется название «cyclin D1-негативная лимфома, морфологически сходная с лимфомой мантийной зоны».
Гиперэкспрессия белка cyclin D1 может наблюдаться при различных лимфомах и раках, поэтому данный маркер может считаться диагностическим признаком только в определенном контексте.
