Однако небольшое число наблюдений над оперированными больными и отсутствие, в связи с этим, возможностей для целенаправленного клинико-рентгено-морфологического анализа не позволили изучить особенности клиники, рентгенологической семиотики, диагностики и дифференциальной диагностики силикотуберкуломы. По этой же причине не разработаны показания к оперативному лечению силикотуберкуломы и вообще еще не решено, целесообразно ли хирургическое лечение этой формы силикотуберкулеза? Естественно, что разрешение перечисленных вопросов стало возможным лишь при наличия достаточного по численности материала с продолжительными сроками динамического наблюдения.
Мы располагаем опытом 15-летних наблюдений над 57 больными 28—56 лет, у которых диагноз силикотуберкуломы был подтвержден гистологически. Мужчин было 49, женщин— 8. Только 12 из 57 больных имели контакт с кварцесодержащей пылью менее 5 лет; у 27 он превышал ТО-летний -срок; 43 человека работали в золоторудных и меднорудных шахтах, остальные 14 контактировали с двуокисью кремния на нешахтных производствах.
Субъективная и физикальная симптоматика в большинстве случаев была почти не выражена. Изучение гемограмм у больных силикотуберкуломой не выявило существенных изменений. Бронхоскопическая симптоматика также не была значительной. Из 30 больных, которым производилась бронхоскопия, у 20 изменений не было обнаружено, у 9 выявлен атрофический бронхит и только у 1 больного на стенке бронха имелся белесоватый рубчик, указывающий на перенесенное туберкулезное поражение слизистой оболочки.
Таким образом, ни субъективная и физикальная симптоматика, ни бронхоскопическая картина и состояние периферической крови в большинстве случаев не позволяют получить достаточно данных для диагностики силикотуберкуломы. Значительно большие возможности в этом направлении открывались при рентгенологическом исследовании. Общим для всех больных рентгенологическим симптомом было наличие интенсивной, округлой, чаще негомогенной тени, располагающейся субплеврально, преимущественно в задних сегментах легкого. Только в пяти случаях конгломерат локализовался в передних (IV—V) сегментах.
Поражение II сегмента не наблюдалось ни разу. Из 68 конгломератов, выявленных у 57 больных, двадцать одно тенеобразование имело округлую форму, 38 — овальную или грушевидную и 9 — неправильную. В 30 силикотуберкуломах определялась полость распада, обычно располагавшаяся в центре. Внутренние стенки полости в большинстве случаев были четкими. Контуры силикотуберкуломы, как правило, неровными. На прицельных рентгенограммах и томограммах их можно было охарактеризовать как не совсем четкие, бахромчатые, а нередко бугристые. Бронхо-сосудистый рисунок оставался не измененным только у 5 больных, у 12 он был умеренно усилен, у 13—усилен и деформирован в нижних и средних полях.
У 27 больных, кроме усиления и деформации бронхососудистого рисунка, определялись узелковые тенеобразования. Корень легкого у 50 больных был уплотнен и расширен: в 24 случаях в корне определялись петрификаты.
При сегментарной и субсегментарной бронхографии удавалось отметить, что мелкие бронхи, подходя к конгломерату, деформируются и обрываются. Если в силикотуберкуломе имелась полость распада, то она хорошо контрастировалась через один из дренирующих бронхов.
При ангиопульмографии отмечались обеднение и деформация сосудистой сети вокруг силикотуберкуломы; в зоне конгломерата сосуды не контрастировались.
Таким образом, состояние бронхо-сосудистого рисунка, характерные контуры конгломерата, его форма и локализация в большинстве случаев позволяли установить правильный диагноз.
