Первые опубликованные описания деперсонализации, но еще без терминологического определения данного синдрома, были даны французскими психиатрами J. Esquirol в 1838 году и J. Moreau de Tours в 1840 году, обратившими внимание на симптоматику чувства раздвоения личности, а также отчуждения ощущений собственного тела [цит. по: L.Dugas, F.Moutier].
Первой монографией, почти целиком посвященной деперсонализационным нарушениям, стала работа «Цереброкардиальная невропатия» R. Krishaber, основанная на описании 38 клинических наблюдений за больными с явлениями отчуждения собственных психических процессов и соматических ощущений. В конце XIX в. французским филологом и философом Л.Дюга был предложен термин «деперсонализация»1 для обозначения дезинтеграции «Я» (Dugas L.).
В начале XX в. в Париже была опубликована монография Л. Дюга и Ф. Мутье «Деперсонализация» (Dugas L., Moutier F.). В данной работе обобщен опыт изучения деперсонализации за все предшествующие годы, однако нет упоминания о деперсонализационных расстройствах у детей и подростков. В отечественной литературе итоги исследований синдрома деперсонализации подводятся в трудах ряда авторов, в том числе в работах А. А. Меграбяна, А. Б. Смулевича и В. Ю. Воробьева, Ю. Л. Нуллера, И. В. Макарова.
C. Wernicke, пользуясь собственной классификацией деления психозов, разделил деперсонализацию на соматопсихическую, аутопсихическую и аллопсихическую формы в зависимости от чувства отчуждения телесных ощущений, психических процессов и окружающего мира соответственно; в последующем эта классификация была доработана и внедрена в практику К. Haug. Думается, что наиболее точным было бы называть данное подразделение деперсона-лизационных расстройств на три формы классификацией Вернике — Хауга.
Аутопсихическая деперсонализация — состояние, при котором больные утрачивают способность воспринимать полностью или частично собственные психические процессы, как правило, переживая их «отсутствие» или «притупление». Одной из наиболее частых разновидностей аутопсихической деперсонализации является anaesthesia psychica dolorosa («скорбное бесчувствие», «болезненное бесчувствие»), то есть ощущение утраты собственных эмоциональных переживаний.
В этом случае пациенты говорят о том, что не могут больше испытывать страданий, чувства веселья и радости, не могут сопереживать окружающим. Так, больная 15 лет стала ощущать, что она «не может больше переживать по поводу болезни матери», «как ни старается, не в состоянии пролить ни слезинки», хотя всегда очень любила мать и была к ней особенно привязана. Она же при этом говорила о том, что веселые и смешные кинофильмы не приносят ей той, «предыдущей, радости», «словно и нет никаких эмоциональных сопровождений вообще».
Следует заметить, что истинной утраты эмоций не происходит, такой пациент, в отличие от больного с апатическими нарушениями, всегда страдает, пытается понять и проанализировать свое состояние, может плакать, говоря о том, что у него «ушли навсегда чувства радости и горя». В других случаях аутопсихической формы деперсонализации появляется ощущение утраты памяти, внимания, мышления, когда больной начинает говорить о том, что он «поглупел», «стал тупым», «потерял способность мыслить» и т. п. Однако при этом у пациента не обнаруживается объективного снижения памяти, расстройств внимания или мышления.
Соматопсихическая деперсонализация характеризуется снижением восприятия больными собственных телесных (соматических) ощущений и физиологических процессов. При этом могут появляться жалобы на то, что части тела «стали какими-то другими», «руки словно деревянные, ватные, словно бы не мои»1. Пища им кажется безвкусной, «как пакля или трава», «словно ем солому».
Так, девушка 16 лет жаловалась на то, что «не понимает» вкуса пищи, высыпала в тарелку с супом солонку соли и баночку перца, ела, не ощущая при этом изменения вкуса; эта же больная выпила вместо кофе цикорий без сахара, не уловив горечи. Одно из частых проявлений соматоп-сихической формы — утрата чувства сна, когда такой ребенок или подросток, просыпаясь утром, не может сказать точно, спал ли он, а в выраженных случаях говорит о том, что он не спал вовсе, а только лежал в кровати.
Аллопсихическая деперсонализация (дереализация) — это субъективное снижение яркости, четкости или реальности восприятия окружающего мира. Рассказывая о своем состоянии, пациенты часто используют метафоры, аналогии и образные сравнения: «все вижу, как через мутное стекло», «звуки доходят, как если бы в ушах была вата», «воспринимаю мир, словно сквозь толщу воды», «как будто гляжу через полупрозрачную пленку», «словно бы нахожусь в тумане» и т. п. Иногда у пациента с аллопсихической формой деперсонализации возникает ощущение «какой-то сказочности» окружающего, утраты объемности восприятия, цвета кажутся поблекшими, а в наиболее тяжелых случаях все воспринимается лишь в черно-белом цвете.
Характерным для деперсонализационных переживаний является усиление рефлексии, что приводит к мучительным попыткам больного понять, что с ним происходит, подобрать наиболее подходящие термины, определяющие его состояние. Большинство пациентов отмечают, что это они сами изменились, а не окружающий их мир, что дело именно в них самих. Подобное понимание «субъективности» симптоматики не облегчает тяжести переживаний. Использование образных сравнений и метафор позволяет больным с деперсонализацией наиболее точно охарактеризовать свои переживания, сравнивая их с ранее испытанным и пережитым.
Во многих случаях можно говорить о наличии у пациентов с деперсонализацией сравнительного варианта речи, являющегося одним из семиологических признаков этого синдрома. На грамматическом уровне сравнительный вариант речи проявляется в постоянном использовании различных союзов сравнения («как будто», «как», «как если бы», «словно» и некоторых других).
