Моторика манипулирования при шизофрении. Динамическая оценка моторных комплексов
Больные шизофренией значительно чаще, тем психически здоровые, манипулируют собственными пальцами (0,34); этот признак отмечается достоверно чаще при кататонических и дефицитарных синдромах. При этом движения пальцев носят внешне самопроизвольный и не связанный с жестом характер, иногда одной опущенной вниз кистью. При вопросе игра усиливается, движения напоминают установочный, интенционный характер, они обнаруживаются и при схватывании предмета.
Возникает ощущение, что пальцы мешают осуществить схватывание, которое поэтому осуществляется кистью. Больные с дефицитарными синдромами манипулировали кусочками пищи (0,08), обрывками бумаги, нитками; у больных с другими синдромами эти явления манипулирования не встречались.
Другие комплексы моторики. Независимо от синдрома у больных шизофренией чаще отмечалась онихофагия (0,08), лри негативных неврозоподобных и психопатоподобных синдромах— трихотилломания и симптом зеркала (0,08). Эти явления наблюдались как при непосредственном контакте, так и при наблюдении в отделении. Сочетание симптома зеркала со стереотипным грумингом лица и неряшливостью характерно для поведения больных с дефицитарными синдромами.
Динамическая оценка моторных комплексов. Считается (Е. М. Bleuler, 1979), что стереотипии речи, письма, поведения характерны для больных шизофренией. В действительности все виды стереотипии значительно чаще отмечались при сравнении в нашем материале. Чаще всего отмечены стереотипии рук (0,24) в виде стереотипной фиксации, груминга, игры пальцами, поглаживаний-потираний, перетираний пальцами, расчесов, сгибаний-разгибаний, манипулирования.
Реже встречаются стереотипии типа яктаций (0,10); это обычно раскачивания в передне-заднем направлении и стереотипии головы, повторяющиеся кивки (0,06), чаще стереотипии ног (0,22), сведения и разведения коленей, раскачивания ног. Отмечались стереотипии мимики (0,20), ориентации, таксиса и кинезиса (0,23), жеста, глазного контакта. Стереотипии усиливались и усложнялись при стимуле и угасали вне его.
Число стереотипии возрастало в следующем порядке: бредовые — галлюцинаторно-бредовые — аффективные — негативные (неврозо-психопатоподобные) — кататонические — дефицитариые синдромы. У двух больных с бредовыми синдромами отмечались мимические тики в период контакта. У одного больного с депрессивно-бредовой симптоматикой вследствие тяжелой черепно-мозговой травмы отмечали тремор.
При ядерных формах шизофрении, начавшихся в детском возрасте, на поздних этапах в период дефекта отмечалась особая форма стереотипных гиперкинезов в виде пропульсивных пробежек, наклонов, поворотов с мимическим и звуковым аккомпанементом. У этих больных на ЭЭГ были выделены диффузные нарушения электрической активности, но признаков пароксизмальности не определялось. У всех больных со стереотипными гиперкинезами отмечался олигофреноподобный тип шизофренического дефекта.
Его полная картина следующая. Правая рука сгибается в локте — рот вытягивается в хоботок — с вытянутой вперед головой и выдвинутой челюстью наклон туловища вперед — одновременно шаг вперед — гортанное покашливание. Частота повторения движений — каждые 10 мин. При беседе с больным они приобретают редуцированный характер, наклона нет, присутствуют только хоботок и смещение вперед челюсти. Однако после серии стимулов гиперкинез повторяется уже с большей частотой.
При приеме антиконвульсантов гиперкинез не модифицируется, при приеме нейролептиков значительно урежается, но лишь в смысле более редкого повторения полной картины его фаз.
