Наука о поведении с XIX до конца XX в. в поисках объективных закономерностей и попытках разработки концепций, которые могли бы объяснить нормальное и аномальное поведение, прошла несколько этапов своего развития — рефлекторный, бихевиориальный, этологический. Эти этапы принято противопоставлять друг другу, однако, по нашему мнению, каждый из них представляет собой базу для развития последующего.
Несмотря на то что они оперируют разными понятиями, все эти понятия можно объединить в целостную концепцию поведения. В частности, метод условных рефлексов, иногда противопоставляемый этологическо-му подходу, изучающему преимущественно инстинктивные формы поведения в неэкспериментальных условиях, является в комплексе с этологией самым важным инструментом построения теории обучения. К тому же современная этология от изучения только инстинктивных форм до ее концепции невербального поведения в сфере коммуникаций в значительной мере строится на базе сложных форм условно-рефлекторной деятельности. При противопоставлении изучения поведения с этологических позиций условно-рефлекторным исследованиям с точки зрения экспериментальности исследований степени естественности среды не учитывают, что фактически при изучении рефлекса создаются модели внешних воздействий, мало отличимые от этологических релизеров. Особенно стерта такая грань в экспериментальных моделях неврозов И. П. Павлова.
По-видимому, недостаточно обосновано и абсолютное противопоставление рефлекторного подхода бихевиориальному и этологическому; конечно, речь идет не об ортодоксальных бихевиористах (J. В. Watson, 1913; J. Skinner, 1938), а о тех исследователях, которые стояли на позициях «молекулярного» бихевиоризма (Е. Tolman, 1932) и занимаются преимущественно особенностями внешних моторных проявлений в зависимости от средовых стимулов (N. J. MacKintosh, 1983).
По нашему мнению, предпосылки практически всех последующих гипотез и обобщений в изучении поведения содержатся в учениях отечественных физиологов И. М. Сеченова и И. П. Павлова. По И. М. Сеченову, архитектоника психического акта заключается в том, что он имеет начальную, центральную и конечную фазы, непосредственно соединяющие его с внешней средой. Предметом психологического исследования, по И. М. Сеченову (1952), должен стать процесс, развертывающийся не в сознании и даже не в системе бессознательного, а в поведении или, как говорил И. М. Сеченов, в объективной системе отношений (научного термина «поведение» во времена И. М. Сеченова не было).
Таким образом, получается, что И. М. Сеченов еще до И. П. Павлова, различных бихевиориальных течений и современной этологии предвосхитил науку о поведении. И. М. Сеченов использовал также эволюционный подход к психологии и физиологии, опередив на десятилетия исследователей по детской психологии, и, отправляясь от нее, ввел в общую психологию новые объяснительные понятия. Об экспериментальном методе в его программе речи не было. Сейчас зарубежные историки признают, что И. М. Сеченов первый произвел этот переворот (цит. по М. Г. Ярошевскому). Известно, что одним из важнейших итогов замечательных работ И. М. Сеченова в области физиологии и психологии является положение, что мышечные сокращения, в том числе мимические,являются конечным этапом психического акта.
При этом И. М. Сеченов заключает, что внешние проявления мозговой деятельности действительно могут быть сведены к мышечным движениям. Что же касается учения И. П. Павлова, оно дает целую систему для объяснения сложнейших форм поведения. В своих, условно-рефлекторных исследованиях И. П. Павлов применял метод наблюдения над животными, что дало ему возможность при знакомстве с психиатрической клиникой перенести полученные экспериментальные данные на сложнейшие проявления поведения человека, его психологию и психопатологию. И. П. Павлов делал это не путем механического переноса, как большинство экспериментаторов, а путем глубоких обобщений, опирающихся на эволюционный подход как в плане онтогенеза, так и филогенеза. По мере возрастания его интереса к психиатрии, в частности к неврозам и шизофрении, эти обобщения усугублялись и оттачивались. Лишь гениальному уму И. П. Павлова было доступно подлинно естественно-научное объяснение разнообразных психопатологических форм поведения и наиболее сложных психопатологических синдромов, благодаря которому были заложены основы понимания механизмов психических заболеваний в целом. Большая часть таких умозаключений основана первоначально на оценке невербального поведения животных с сопоставлением сходных, хотя неидентичных расстройств поведения человека.
Один из видных этологов М. McGuire (1977) считает И. П. Павлова истинным основоположником этологии, ссылаясь на его наблюдения за поведением собак во время наводнения в Ленинграде.
