Хронический гепатит и цирроз могут и они определять расстройства на расстоянии и могут представить значительную невропсихическую симптоматологию, которая может являться источником затруднений в постановке диагноза и ошибок. Число и разнообразие невропсихических гепатогенных симптомов и на расстоянии — чрезвычайно велико: разные пищеварительные расстройства, стесненность в верхнем участке живота, головная боль, головокружение, зуд, расстройство зрения (черная вода), еосудодвигательные расстройства, потение, волны тепла, лабильность пульса, экстрасистолы, мышечные и суставные боли, понижение либидо и потенции, расстройство сна, состоящее, главным образом в сонливости днем, с бессоницей и ночной тревогой; затем разные психические расстройства, в первую очередь настроения и характера: астения, депрессия, апатия, эмоциональное непостоянство, доходящее до картины неврастении или меланхолии; иногда перемежаясь с раздражительностью, волнением, болтливостью или ребячливостью, наивностью; эвентуально ассоциируется с неспособностью сосредоточиться, быть внимательным, трудностью умственной деятельности, иногда даже душевным хаосом и т.д.
Мы находимся пред лицом настоящего симптоматического калейдоскопа большого охвата, состоящего из различных невро-вегето-висцеральных расстройств (,,послегепатический дизвегетоз", Тареев; многообразное вегетативное нарушение", Йота) и доминируемого невропсихическими расстройствами депрессивного порядка, затрагивающими в особенности характер и настроение (,,Le foie est la glande de la mauvaise humeur", Жильбер), создавая иногда картины, наслаивающиеся на картины астенического невроза или меланхолии (с ярлыком „послегепатического нервоза", Мак Мигаэль, Лупу или „неврогепатический синдром", Штрелер) и с комплексным патогенезом: дизгепатия с дизгомеостазом и последовательной гепатогенной интоксикацией (аммиачной, аминокислотной и пр.), повреждения, оставшиеся после вирусной агрессии, психическая и вегетативная индивидуальная основа предрасположения (на которой настаивают многие авторы) и, наконец, психогенный, наслоенный фактор, связанный с боязнью обостроения, страхом перед циррозом и т.д. (фактор на котором настаивает, главным образом, Шейла Шерлок).
Не ставится вопрос диагноза таких расстройств, когда они представляются в широкой комплексной симптоматической совокупности, легко подавая мысль о гепатическом страдании, и в особенности, когда осуществляется клиническая картина большой недостаточности печени, хронического гепатита и цирроза (когда невропсихические расстройства сопровождаются желудочно-кишечными расстройствами, геморрагийными, желтухой или субиктером и т.д.).
Вегето-висцеральные и невропсихические симптомы на расстоянии могут, однако, создать врачу затруднения интерпретации и могут ввести его в заблуждение тогда, когда они случаются изолированно, одиночно, без других проявлений, которые бы могли навести мысль на заболевание печени и направить к исследованию ее; тем более, если они облечены в странные, труднообъяснимые, невыясненные формы. В таких случаях больные часто классифицируются как психоневротики, невроастеники, истерики, невровегетативные дистоники и т.д., что ясно, ошибочно.
Их могут долгое время лечить, как таковых, а действительный диагноз появится тогда, когда полным, компетентным и внимательным обследованием (которое хорошо просмотрело анамнез больного и обнаружило моменты и факторы гепатической агрессии и которое выявило изменение объема и структуры печени и селезенки и пр.), появляется гепатическое заболевание или же, когда развитие самой болезни делает ее заметной (но может быть, что уже поздно для принятия действенных терапевтических мер).
Вот почему, острые и хронические заболевания печени, воспалительные или дегенеративные, должны быть внесены в число патологических состояний, способных порождать обманчивые, странные клинические картины, могущие породить трудно истолковываемые случаи, поставив врачей в затруднительное положение. Вот почему и они должны быть в сфере внимания врача, находящегося перед „трудным" больным.
