То, что клинически индивидуализирует сенестопатию — это 3 признака: особый, частный характер ощущений больного; частое отсутствие обосновывающего органического субстрата; автономное наличие этого ощущения, независимо от любой присоединившейся психопатической реакции.
Действительно, сенестезические ощущения, на которые жалуется больной, обычно настолько неясны, мало определенны, так что он их описывает с большим трудом, используя различные, странные, даже причудливые термины и сравнения, необычные красочные прилагательные; в его сетованиях речь идет о точках тела, об органах, нервах, тканях вытянутых, натянутых, удлиненных, укороченных, изогнутых, распухших, сплющенных, утолщенных, смещенных, простывших, согретых, разрезанных, раздробленных, исколотых; ощущения, на которые жалуются больные, касаются объема, формы, веса, положения, подвижности, содержания внутренностей, которые, по его впечатлению, он воспринимает и описывает; иногда больной сравнивает свои страдания с присутствием посторонних тел, камня, ножа, ножниц, стрелы, вертела и пр.
При таких жалобах, объективное обследование больного почти всегда остается бесплодным или весьма мало обусловленным. Случайно, но редко, можно найти некоторые висцеральные, органические или функциональные определения, которые могли бы обосновать страдания, на которые жалуется больной; они могут показать, что речь идет (или может идти) о рези, висцеральном или сосудистом спазме, о воспалении, о птозе, но часто эта „находка" слишком незначительна и не может удовлетворить сознание в поисках причины, субстрата; или же не может удовлетворительно объяснить особый характер страданий, ощущений, описываемых больным, так что диссоциация между объективным и субъективным элементом делает трудно допустимой каузальную корреляцию и зависимость этих двух явлений; кроме того, лечение и даже устранение предположительной причины не ликвидирует, в большинстве случаев, сенестезического ощущения, предполагаемого как ее следствие (так что, чаще всего даже, когда появляется органический элемент, способный предложить причинное объяснение, он не может полностью обосновать сенестопатию, с ее особым чувствительным характером позволяя предположить, что в ее генез входит, вероятно, и что нибудь другое).
Наконец, настоящий сенестопат не представляет психических реакций, особенно чувствительного порядка. Он жалуется на боли или свои переживания, без того, чтобы это его всецело поглощало, являлось навязчивой идеей, одержимостью, без того, чтобы угнетать его. Сенестопат — это просто-напросто страдающий органически, без ясного обоснования болей.
Все же иногда сенестопатия выходит за пределы ее нозологической идентификации. Иногда сравнительные термины исчезают из описания переживаний; поэтому „как" или „будто бы" исключаются из изложения и больной утверждает, что пронизывает, режет, разбивает, кусает, что у него в животе змея и т.д. В эту минуту переступается предел настоящей сенестопатии и начинается сенестопатический бред, бредовая сенестопатия, появилась психическая реакция; стимулированное и расстроенное мышление уступило место бреду.
Иной раз, психическая реакция — чувствительного порядка: она состоит либо в выраженной депрессии меланхолического вида, либо в особом беспокойстве, либо в сильной, неотступной, абулической озабоченности, ипохондрического типа. Последняя реакция — самая частая. Наконец, иногда, реже, бредовые идеи, присоединяющиеся к сенестопатии приобретают странные аспекты: зоопатии, идеи обладания и пр. Можно добавить даже состояния смятения.
