Доходы при шизофрении. Доступ к власти у больных шизофренией
В чем мы обычно ощущаем проявление власти, полномочий и влиятельности в жизни? Как потребители — через деньги, как работники — через свою компетенцию или занимаемую на службе должность, как социальные существа — через свои роли как родителей, как тренеров футбольной команды, как членов школьного совета и т. п. или через свои связи с влиятельными людьми, а как граждане — через свои права в свободном обществе. Согласно этой оценочной шкале, психически больные оказываются среди тех, кто обладает наименьшими полномочиями и практически лишен реальной власти в обществе, постоянно сталкиваясь с ограничениями, обусловленными бедностью, безработицей, стигматизацией, дискриминацией, социальной изоляцией, тюремным заключением, госпитализацией и даже амбулаторным лечением.
В США доля безработных среди людей с серьезными психическими заболеваниями составляет около 15% (Anthony et al., 1988; Consumer Health Sciences, 1997; Office of National Statistics, 1995), a те, кому удалось трудоустроиться, заняты чаще всего на низкоквалифицированных, временных работах, на низших должностях с минимальными полномочиями или вообще без таковых. Единственным средством к существованию для подавляющего большинства больных шизофренией в США является пенсия по инвалидности, которая гораздо ниже уровня дохода, определяемого как официальная черта бедности (Polak and Warner, 1996): фактически этим людям приходится как-то выживать на средства, эквивалентные сумме карманных денег двух американских подростков из семей со средним достатком. Больной шизофренией из Великобритании описывает, как бедность может оказаться барьером, препятствующим личному росту:
"Когда я жил в общежитии для выздоравливающих, нам выдавали на карманные расходы два-три фунта в неделю, поскольку о нашем столе и еде (sic) уже позаботились. Иногда я буквально еле-еле выкраивал несколько пенсов, чтобы купить газеты с рекламными объявлениями о работе, которые меня интересовали."
Новый пласт полномочий мы открываем для себя, когда становимся родителями. Но и эта доля редко бывает доступна для страдающих шизофренией. Для мужчины с шизофренией вероятность вступить в брак составляет одну треть соответствующего показателя для среднего представителя мужского пола в общей популяции, а у женщины с шизофренией вполовину меньше шансов на это, чем у средней представительницы населения в целом (Gottesman, 1991). Соответственно сокращается для больных шизофренией и вероятность того, что они станут родителями (Gottesman, 1991). Но если это все же произойдет, всегда есть риск, что из-за повторяющихся приступов болезни пострадает их способность исполнять родительские обязанности, и они утратят право на опеку над своими детьми.
По сравнению с общей популяцией для людей с шизофренией более чем вдвое выше вероятность оказаться в числе тех 20 миллионов, которые ежегодно в США пополняют ряды тюремных заключенных, так что каждый год сотни тысяч узников, страдающих шизофренией, находятся за решеткой, и удерживают их там дольше, чем остальных (Warner, 1994).
Такие тоталитарные институции, как тюрьмы и больницы, фактически лишают людей всех полномочий, полностью отнимая у них власть над собственной судьбой и над чем бы то ни было вообще. Один больной, госпитализированный по поводу шизофрении, жаловался своему брату:
"Я возмущен, потому что со мной обращаются, как с гражданином второго сорта — каким-то недопациентом, — и постоянно твердят: «подождите» да «подождите» — только это от них и слышу. Они ведут себя со мной, как с недоумком! Обеденный перерыв для них — это святое, ну прямо как будто ничего важнее в мире и нет!"